Как в Новосибирске запустить фестиваль современного искусства, когда все вокруг против

Непростой, но поучительный путь ARTWEEK

ARTWEEK — это фестиваль современного искусства, который ежегодно проходит в Новосибирске с 2016 года. Основатели фестиваля — Екатерина Вагина и Маргарита Морева — перепробовали несколько культурных форматов, чтобы понять, какой из них зайдет сибирской аудитории, а также открыли собственную галерею и вот-вот запустят креативное агентство.

Каково это — делать фестиваль современного искусства, когда тебя, кажется, никто не поддерживает? Узнала Елена Здорова, арт-эксперт и совладелица онлайн-галереи «Гвоздь» — специально для сайта «Сибирь работает».

Екатерина Вагина, продюсер фестиваля ARTWEEK, еще со школы и студенчества в НГУ любила организовывать досуг — сначала это были танцы в оврагах на рейвах, а сейчас — походы на выставки с бокалом шампанского. На ее взгляд, в каждом возрасте человек свой отдых должен качественно апгрейдить.

Фото: Екатерина Вагина и Маргарита Морева — основатели фестиваля ARTWEEK

— У нашего фестиваля две главных цели. Первая — это создание художественного сообщества и комьюнити художников, чем мы уже и занимаемся несколько лет в Новосибирске. По сути, фестиваль — это реальный инструмент для продвижения художников. Вторая цель — это посвящение людей в контекст современного искусства.

Концепция этого фестиваля — неделя искусства в городе, мы показали актуальных авторов разных жанров, как классических — скульптура и живопись, так и перформативных авторов, диджитал и VR-художников. То есть срез того, что происходит в жизни сибирского искусства. На последнем фестивале засветились около 70 художников — это без спикеров лектория и перформеров.

— Сейчас мы вступили на путь профессионального разговора с художниками о том, как нужно работать в мероприятиях большого формата, потому что большинство из них не участвовало в фестивалях и не понимает последовательности арт-процессов. Последние два фестиваля open call для начинающих авторов — пройти обязательное обучение «Сам себе арт-менеджер», чтобы не только наши организаторские боли облегчить в процессе совместной подготовки проекта, но и дать художникам базовые знания и навыки по продвижению.

— Начинали мы с трех- и четырехдневных мероприятий. Потом трансформировали их в однодневные, а два года назад снова перешли к варианту масштабных фестивалей с продолжительностью в неделю и больше.

Весной прошлого года к нам на фестиваль пришло 4 000 человек, то есть в два раза больше людей, чем сейчас. В ситуации, когда начался конфликт на Украине, и у людей случился сильный депрессивный упадок, наш фестиваль стал для них глотком свежего воздуха. Плюс сработали аномально теплая погода и пушкинская карта. 50% аудитории была студенческая, и 50% прибыли от фестиваля пришло через пушкинскую карту.

— А зимой, например, случилось падение в два раза, было около двух тысяч посетителей. Я давно всем говорю, что сибирский человек сделан из сибирского климата. Мы очень сильно зависим от всех этих температурных историй, и в морозы люди ходят хуже, чем весной.

— Майский фестиваль этого года прирос по аудитории относительно зимы — пришло 3 000 человек, но до показателей весны 2022 года не дотянул. Не сработала пушкинская карта. Мы не смогли через нее полноценно продавать билеты на майский фестиваль. Точного ответа, почему так получилось, у нас нет, программа не дает объяснений, но мы думаем, что дело в контенте. Пушкинскую карту создавали, чтобы студенты ходили смотреть на классические культурные ценности, а мы все-таки со своим современным искусством больше похожи на рок-концерт. Поэтому заработок с пушкинской карты в мае составил от общей суммы всего 20%.

Какие причины?

— Одна из главных проблем в том, что в вузах не учат быть художником. Учат, как рисовать, но как продвигать себя и презентовать свой творческий продукт, никто не рассказывает. Поскольку такого направления, как арт-менеджмент, в России, тем более в регионах, практически не существует, то художникам нужно самим этому обучаться. И хорошо, если они сами к этому выводу приходят, ищут курсы, берут наставников, менторов и платят, чтобы их научили.

— Вторая боль — художники, как в принципе и зрители, плохо понимают тот объем работы, который делают организаторы фестиваля. Они даже не думают, насколько сложен процесс подготовки такого мероприятия, сколько за ним кроется коммуникаций, постоянных изменяющихся вводных данных и внешних зависимостей, которые влияют на то, состоится ли фестиваль и в каком объеме он будет реализован. Мы зависим даже от того, как работает транспортная компания и как происходит продакшн у художника.

— Третья боль — это именно продакшн от идеи до реализации. На обучении к open call теперь мы разбираем рабочий процесс создания объекта. До этого часто сталкивались с ситуацией, когда нам присылали на рассмотрение один проект, а по факту на фестиваль привозили другой, который нельзя было экспонировать. Некачественный продакшн — это, пожалуй, самая большая боль организаторов фестиваля.

Немного цифр:

Моя цель как продюсера проекта закрыть спонсорскими деньгами и грантами все затраты на фестиваль: от зарплаты команды до продакшна работ и логистики.

• Расходы на два фестиваля — зимний и майский — составили 6 миллионов рублей. Сумма для этих всех москвичей, конечно, смешная, а для нас — серьезная.

— По сути, фестиваль — это не бизнес, а социальный проект. И это при том, что наш фестиваль в городе единственный. Последние два фестиваля мы смогли провести только потому, что получили грант от Президентского фонда культурных инициатив. Сказочная тема последних фестивалей обусловлена личными причинами: за годы работы мы переросли социальные проблемы, и на этот раз захотели посмотреть внутрь себя, в собственное детство. Нами двигал интерес: а как современные художники увидят эту тему, что предложат?

— Пусть наши сказочные фестивали не посетило в итоге 10 тысяч человек, но мы все равно остались довольны результатом, потому родилось большое количество социальных связей среди художников, и это нас вдохновляет больше, чем деньги.

Вторым положительным результатом для нас является накопленный опыт, и мы сейчас реально задумались, чтобы качественно его транслировать всем тем, кто хотел бы научиться делать фестивали и другие культурные мероприятия.

— Накопилось большая база экономических данных, понимание последовательности процессов, проект упакован, наглядный визуальный материал, который можно использовать для обучения, собран. Мы отработали алгоритмы, по которым сотрудники могут сейчас даже без меня сделать фестиваль. Мы готовы масштабироваться и надеемся, что в какой-то момент у нас появится попечитель, который будет заинтересован том, чтобы развивать тему фестивалей современного искусства в нашем регионе.

А как искать попечителей?

— Мы перед каждым фестивалем делаем закрытый показ, ищем форматы взаимодействия с бизнесом. Однако новосибирским бизнесменам очень сложно объяснить то, что московским уже давно понятно. В Москве действительно большое количество бизнесов являются спонсорами креативных проектов, разных по масштабу и охвату аудитории. У нас таких бизнесменов единицы.

— Я много времени уделяю коммуникациям с бизнесом, но в основном это односторонние переговоры: ты пытаешься продать проект сидящему напротив человеку, который не понимает, что такое искусство. И когда в разговоре ты получаешь в ответ «нет, мне ваш проект неинтересен», это намного честнее, чем если тебе обещают золотые горы, а по факту ты после десяти встреч не получаешь ничего.

— Я советую вообще не тратить время на крупные новосибирские или федеральные компании. Нужно идти к маленьким бизнесам и работать с небольшими суммами в пять, десять тысяч рублей, формировать вокруг себя бизнес-комьюнити, заинтересованное во взаимодействии с локальным искусством.

Нужно понимать, что грант получить с первого раза невозможно, нужно до момента гранта уже показать себя в качестве продюсера или популяризатора современного искусства.

— Это можно сделать, только если вы научитесь собирать деньги через краудфандинг или небольшой бизнес. А мы с Маргаритой и вовсе инвестировали до момента получения гранта в проект собственные средства.

Какую сумму сегодня вашему зрителю комфортно заплатить за современное искусство?

— Я пыталась в расчетах стоимости посещения опуститься до уровня кофе с круассаном. Я знаю, сколько стоит сегодня билет в «Оперный театр» или «Старый дом», знаю, сколько стоят трехдневные маркетинговые мероприятия с лекциями. Но наша задача сделать фестиваль доступным широким массам людей.

И абонемент на все мероприятия на трех площадках мы сделали супердешевым в этом году. На предпродаже он стоил 980 рублей, на момент открытия — 1 480 рублей.

Почему складывается ощущение, будто весь Новосибирск был против майского фестиваля?

— На днях мне прилетел негативный комментарий по нашему майскому «Артвику» с такой формулировкой: «Я поговорила с некоторыми деятелями культуры Новосибирска, которые очень плевались относительно фестиваля». И официальное художественное сообщество, состоящее из авторов более зрелого возраста, нас действительно не поддерживает.

— Но мы воспринимаем конкуренцию как позитивное явление. Если бы было еще 10 таких фестивалей, как у нас, то было бы гораздо лучше для города и творческой молодежи. Но местное институциональное сообщество то ли с завистью смотрят то, что мы появились ниоткуда и наводим постоянно арт-движ, то ли им непонятны те социальные процессы, которые мы чувствуем и отрабатываем. Это какой-то новосибирский феномен.

— Названия артвикендов были: «Инфляция наслаждений» и «Кризис наслаждений». И мы во время фестиваля убедились в актуальности темы, которую разрабатывали еще два года назад. Наши пиарщики писали новосибирским блогерам с аккаунта фестиваля, приглашали на фестиваль, обсуждали сотрудничество. И нам приходили от них прямые отказы со словами «нашей аудитории эта тема неинтересна, мы не понимаем, зачем к вам идти».

— Получается, блогеры — это про ноготочки сделать, одежду прорекламировать, в кафе посидеть. Когда смотришь блогера, формируется портрет стиля жизни городского человека, в который культура абсолютно не вписана. Новосибирск — это город-вокзал. Проблема отсутствия современной культуры — люди постоянно приезжают и уезжают, культурный пласт не формируется.

Сейчас мы пытаемся привлечь в свои проекты как можно больше начинающих авторов, артистов, чтобы они себя показали — дать им сцену. Потому что одна из главных проблем Новосибирска — это отсутствие сцены и, соответственно, зрителя, и как результат невозможность профессионального развития для творческой молодежи. Никто этим вопросом в городе не занимается.

Статистика TINKOFF — посещаемость в Новосибирске культурных институций 0,18 в год на человека. 

Какие планы на будущее?

— Сейчас мы нацелились на создание креативного агентства, которое может создать как самостоятельный проект, так и внутри другого большого проекта сделать креативную часть. И в эти проекты мы готовы внедрять тех художников, с кем у нас уже есть позитивный опыт работы: они надежно себя показали на фестивалях, у нас сложились хорошие дружеские отношения.

—  Один из которых — это арт-парк на Алтае. А в ноябре 2022 году мы создали секцию ART на фестивале культуры «Энергия» в Иркутске, организованным Эн+ Групп.

— Также мы решили начать развивать в Новосибирске свою собственную галерею современного искусства Eight Four Gallery. Это будет второе наше направление — в дополнение к креативному агентству. Планируем открыть несколько галерей в России, в разных несибирских городах, чтобы продвигать наших художников за пределами Сибири, а также работать с авторами из любых регионов.

— Галерея находится в торговом центре, что сильно завязано с нашей темой перепотребления. Сокращение продаж в торговых центрах потенциально дает возможность использовать площади под искусство и культурные инициативы, фестивальные в том числе. Этот кейс успешно работает в разных странах.

Художники не выставляются у нас бесплатно, все выставки коммерческие.

— Но мы разработали два вида прайсов. Если к нам приходит наш друг-художник или мы очень заинтересованы в показе работ определенного автора, то мы обозначаем стоимость, которая закрывает наши текущие потребности: аренду, коммунальные платежи, компенсацию оплаты работы сотрудников галереи.