Частные музеи Сибири в цифрах и фактах

5 примеров из Иркутска, Новосибирска, Омска, Томска и Красноярска

Фото: пресс-служба Галереи В. Бронштейна

До 1917 года большинство музеев в России принадлежали меценатам-коллекционерам, в 90-х годах эта культура стала возрождаться. Для одних это способ монетизировать свое хобби, для других — социально-значимый проект со своей миссией и бизнес-планом. Как выживают музей без господдержки, разбирается редакция сайта «Сибирь работает».

«Только 2% горожан посещают культурные события»

Например, Галерея В. Бронштейна начиналась с коллекции иркутского бизнесмена и мецената, который покупал произведения местных художников и скульпторов из желания финансово их поддержать. Теперь это крупнейшая выставочная площадка Сибири, на опыт которой ориентируются другие частные музеи страны. Помогло развитию и то, что Иркутск — туристический город, который посещают по дороге на летний и зимний Байкал.

Фото: пресс-служба Галереи В. Бронштейна

Фото: пресс-служба Галереи В. Бронштейна

— В России не существовало ничего подобного тому, что мы пытались создать. Что-то близкое по духу представляла собой питерская галерея «Эрарта». Но там шикарное здание, большие вложения, то есть совсем не наш кейс. Мы же стартовали без бизнес-плана, с напутствием от владельца на свободу действий и пожеланием выйти на самоокупаемость.

У нас получилось, но приходилось самостоятельно нащупывать свой путь. Мы не пошли по схеме классической галереи, а являемся также музеем со всеми его атрибутами: НКО, фонды-хранилища, сувенирный магазин. Проводим публичные мероприятия, экскурсии, даже ресторан свой есть. Но, конечно, наибольшую прибыль нам приносит продажа предметов искусства — у нас есть шоу-рум в котором выставлены работы авторов из Иркутской области и Бурятии.

Фото: пресс-служба Галереи В. Бронштейна

— Все коммерческие направления у нас эффективные. Смешанный формат дает симбиоз: наша музейная аудитория становится покупателями, посетителями кафе и наоборот. До пандемии мы активно проводили мероприятия, привозили театральные труппы, музыкальные группы (из Монголии, например), и хорошо на этом зарабатывали.

Есть такая общепризнанная цифра, на которую ориентируются музеи и в Нью-Йорке, и в Сиднее: не больше 2 % жителей городов посещают культурные мероприятия. И я думаю, что эта цифра правдива, как правило, приходят работающие женщины активного возраста. Но я не люблю обобщения, мы стараемся угадывать запрос разной аудитории: семейные выставки под Новый год, что-то современное на лето, осень же — традиционное время светских мероприятий (это тоже мировая практика).

— Если говорить о продаже предметов искусства, то разбег стоимости широкий: от 30 — 50 тысяч рублей за картину или небольшую скульптуру до нескольких миллионов за сложную скульптуру из дорогого материала. Покупают представители крупного бизнеса на корпоративные цели, владельцы частных коллекций. Третья категория, и она существенная — гости города. В этом году после «зимнего байкальского» сезона много работ уехало в Москву, Подмосковье, Санкт-Петербург, Казань... Раньше были туристы из Европы, Японии, Кореи. А вот с китайскими группами мы не работаем, им интереснее то, что можно охарактеризовать как «картины из янтаря».

— Восемь лет назад мы справлялись небольшим количеством сотрудников, теперь у нас трудится около 20 человек, есть целый финансовый отдел. Даже сейчас со всеми зарплатами и затратами на ремонт мы сохраняем самоокупаемость. Отчасти потому что много внимания уделяем той рекламе, которая позволяет работать с аудиторией «вдолгую».

— Соцсети — очень важный инструмент. Активно дружим с медиа, сотрудничали со всеми авиа-журналами в нашей стране, и ни одному из них не платили за рекламу, которая, кстати, невероятно дорогая: просто мы умеем рассказывать о наших событиях интересно.

«Людей приводит 2ГИС и Яндекс.Карты»

Чтобы стать меценатом, не обязательно быть одним из самых влиятельных предпринимателей страны. Новосибирец Илья Атапин 25 лет собирал дореволюционный антиквариат, а потом открыл в Томске музей, взяв за образец музей-квартиру Altes Haus в Калининграде. В одном из своих старых интервью Атапин говорил, что купил помещение в 2019 году за 3 млн рублей.

Фото: vk.com/museum.tomsk

Фото: vk.com/museum.tomsk

— Я не могу сказать точно, каковы были вложения на старте. Это и покупка квартиры, и регистрация автономной некоммерческой организации, и ремонт. Старались экономить, конечно, но делали по образцам и фотографиям: отлили лепнину, закупили обои, соответствующие историческому периоду, дверные ручки. Теперь, когда коллекция растет, мы мечтаем приобрести увлажнитель воздуха, чтобы обеспечить лучшую сохранность экспонатов: самый старый из них — стул, ровесник Пушкина. Повезло, что сам дом в прекрасном состоянии, в 2005 году сделали капитальный ремонт. Правда, два года мы всем музеем копили деньги, чтобы обновить общую парадную лестницу.

Фото: vk.com/museum.tomsk

Соседи говорили, что к нам будут только бабушки ходить, но основной поток создает публика до 50 лет, часто — с детьми. Есть и томичи, но кассу делают новосибирцы, которые приезжают на выходные. Ажиотаж приходится на большие праздники и дни крупных конференций. Хотя Томск нельзя назвать туристическим городом, и в свое время из-за этого нам предрекали провал. Спрос на экскурсии неравномерный, бывает и по три человека, и по 20 на каждого экскурсовода. Это очень тяжело в наших небольших площадях, а ведь у нас и разуваться на входе надо, у нас же старинные ковры! Еще проводим чаепития, рождественские вечера, лекции.

Фото: vk.com/museum.tomsk

— Сейчас у нас собралась очень хорошая команда из энтузиастов, но все, кроме меня, работают на официальной должности где-то еще, а с нами сотрудничают как самозанятые, и за это мы им очень благодарны. Билеты на экскурсию стоят 300 — 500 рублей, эти средства (плюс некоторые гранты) позволяют мне полностью посвятить себя музею, оплачивать трех экскурсоводов и кое-что откладывать на развитие. Стремимся к тому, чтобы хотя бы еще одного человека принять в штат.

Глобальной рекламы мы себе позволить не можем, поэтому дружим со всеми СМИ, афишами города. Пробовали продвигаться через блогеров, но это был провал: ни одного посетителя после блог-туров к нам не пришло. Иногородних гостей приводит 2ГИС, Яндекс Карты, сайты с рейтингами достопримечательностей и так далее.

«Это тоже бизнес, он должен приносить прибыль»

Новосибирский интерактивный музей науки «Вау! Музей» начинался как передвижная выставка, созданная частично на грантовые средства, частично на энтузиазме. Прямо сейчас владелец музея Евгений Зейналов работает над расширением бизнеса, ведет переговоры с крупным торговым центром.

Фото: vk.com/wowmuzey

— Я всегда верил, что детям можно и нужно прививать интерес к окружающему миру и науке через эксперименты и интерактивность. Сейчас я уже побывал на всех подобных площадках Европы и частично Азии, знаю о научных музеях всё, но на старте приходилось набивать собственные шишки.

Фото: vk.com/wowmuzey

Основные трудности у любого начинающего предпринимателя: нехватка средств и нехватка знаний. Когда по своей неопытности теряешь первое, отлично нарабатывается второе. А когда и первого и второго у тебя уже в достатке, появляется прибыль. В нашей стране предубеждение перед словом „музей“, кажется что это что-то государственное и социальное, а значит, денег приносить не может. Но социальный бизнес — это тоже бизнес, который должен окупаться. У нас все проекты приносили прибыль.

— Впервые мы заявили о себе на новосибирском инновационном форуме «Интерра-2011», получили первое скромное финансирование в 150 тысяч рублей, на которые создали 30 экспонатов. О нас узнали, нам стали доверять создание музеев на заказ инвесторы: «Эврикум» в Алма-Ате, «Вот Это Да!» в Новосибирске, KIDOLAB в Ижевске... Долго проектировали Новосибирский центр открытий на площадь 4,5 тысячи квадратных метров, но инвестор не нашел на него финансирования.

Фото: vk.com/wowmuzey

— В 2016 году получили грант 1,2 млн рублей и создали мобильную выставку «Вау! Музей», катали ее по городам. Билет стоил от 300 до 500 рублей, выручка была разной, могла за месяц достигнуть двух миллионов рублей. К тому времени я уже очень много знал про экспонаты, мог легко договориться с каким-то заводом о производстве сложнейшего механизма, например. Но значительно меньше разбирался в таких нужных вещах, как дизайн помещений, обучение персонала, реклама, взаимодействие с посетителями...

Сейчас мы с командой хотим чего-то большего. Есть идея создать музей с собственным зданием, мы разрабатываем для него архитектурную документацию и хотим сделать что-то похожее по уровню достопримечательности на новосибирский зоопарк.

Фото: vk.com/wowmuzey

— Новосибирск — город науки, а классного центра, который бы популяризировал науку, нет. Тем более политехнический музей в Москве все никак не может открыться, эту идею поддерживает как президент, так и вице премьер Дмитрий Чернышенко. Последний предлагает создать сеть научных музеев по России, лучшего места, чтобы начать, чем Новосибирск, я не знаю. И почему бы ему не быть частным? Я уже говорил: это стереотипы, что музеи это что-то скучное и обязательно государственное.

«Соцсети даются творческому человеку тяжело»

По опыту художницы из Омска Полины Зарембо, хорошо работает на галерею имя ее создателя. Особенно если это имя уже звучит в творческой тусовке и с ним знакомы коллекционеры.

Фото: личный архив Полины Зарембо

— Оказалось, что арендовать помещение не так уж и дорого в Омске, это может позволить себе даже простой художник. Труднее всего было работать с медиа: продвижение в соцсетях тяжело дается художнику, который все время пишет, но без этого невозможно сформировать аудиторию.

Люди к нам все время ходят, что-то покупают, даже малоизвестных художников. Цены на их работы варьируются от тысячи до ста тысяч рублей, известные авторы (к которым я отношу и себя) — это уже от 100 до 700 тысяч. Сейчас у нас представлено 56 художников, выставлялись у нас и омские ювелиры, и создатели авторских украшений. Также есть мерч: открытки, значки тоже хорошо продаются, но мне трудно подсчитать на какую сумму.

Фото: личный архив Полины Зарембо

— С художниками работать непросто, невозможно предсказать их действия. Могут срочно запросить свою работу, могут вернуть ее. Бывает так, что покупатель выходит на автора напрямую, чтобы избежать 20 % комиссии галереи. Это не очень красиво, да и художник демонстрирует, что с ним можно «торговаться», но я с этим ничего поделать не могу. Я вроде как просто отвечаю за сохранность картины и ее продажу.

Фото: личный архив Полины Зарембо

— Хотя на самом деле мы вкладываемся в наши экспозиции, придумываем различные форматы, организуем групповые выставки и встречи с художниками, лекции. Это для меня не развлечение, а работающий бизнес. Почти все держится на мне, но есть добровольные помощники, друзья, семья. Например мне, хрупкой девушке 37 килограмм, иногда трудно даже поднять большую картину. А еще каждую неделю у нас бывают мастер-классы (стоят примерно 1500 с человека за занятие), но я не хочу, чтобы моя галерея с ними ассоциировалась, от этого веет какой-то попсой. А мы не занимаемся поп-артом, мы стремимся сделать доступным для жителей Омска элементы элитарного творчества«.

«Музей всегда держится на желании владельца им заниматься»

Еще одна коллекция, на которую работает имя ее создателей — музей, основанный отцом и сыном: Михаилом и Александром Шестаковыми, известными в Красноярске реставраторами мототехники. Со временем количество редких мотоциклов перестало помещаться в гараже, а посмотреть на нее захотели туристы.

Фото: vk.com/club

— Еще одна проблема для всех выставок подобно нашей — помещение. Аренда больших площадей никогда не отобьется ценой билета, с 2013 года мы существовали в разных форматах, три года назад частный инвестор предоставил нам помещение в 300 квадратов во временное пользование. Билет стоит 500 рублей для взрослых и 300 для детей, сумма выручки не всегда покрывает даже коммунальные услуги.

Фото: vk.com/club

— Хотя сейчас у нас оживление: порядка 200 человек в месяц мы обслуживаем, при том что работаем только в выходные. Большинство гостей — мужчины, много пенсионеров, хотелось бы видеть больше школьников. Самый большой поток приносят предварительно забронированные экскурсии, очень помогают в этом плане красноярские экскурсоводы, которые включают нас в свои маршруты.

Много иногородних, есть иностранцы: были путешественники из Индии, Японии, Китая, США, со всей Европы. Про нас узнают по сарафанному радио, потому что такого рода музеев в Сибири больше нет, что-то похожее есть только в Москве, Питере и Самаре.

Фото: vk.com/club

— Конечно, мы бы хотели размещаться в более проходимом месте города, потому что локация решает многое. Уникальная коллекция — это здорово, но если ты находишься в отдалении, приходится больше усилий тратить на то, чтобы убедить человека приложить усилие и добраться до тебя. Но еще важнее глубоко разбираться в предмете коллекционирования, тогда гостям будет у вас действительно интересно.